Aleksander Hołyński BYŁEM PRZY NARODZINACH KALIFORNII [wyd.I 1981]


Код: 15112446303
429 грн
Цена указана с доставкой в Украину
Товар есть в наличии
КАК ЭКОНОМИТЬ НА ДОСТАВКЕ?
Заказывайте большое количество товаров у этого продавца
Информация
  • Время доставки: 7-10 дней
  • Состояние товара: Б/У
  • Доступное количество: 1

Заказывая «Aleksander Hołyński BYŁEM PRZY NARODZINACH KALIFORNII [wyd.I 1981]», вы можете быть уверены, что данное изделие из каталога «Репортаж, нон-фікшн» вы получите через 5-7 дней после оплаты. Товар будет доставлен из Европы, проверен на целостность, иметь европейское качество.

В случае расхождений между параметрами товара вверху страницы аукциона и описанием ниже

Просим следовать описанию , размещенному нами рядом с фотографией

Авторы: Голыньский Александр

Издательство: Национальное издательство [KAW]

Место и год: Варшава, 1981

Выпуск: первый

Серия: Великие репортеры XIX века p>

Перевод: Анна Павликовская

Переплет: мягкий, без суперобложки

Количество страниц: 272

Формат: 115 х 163 мм

Состояние:хорошее, обложка с небольшими потёртостями, пожелтениями и изгибами, бумага и книжный блок снаружи пожелтевшие, корешек проклеен неаккуратно

Дополнительная информация:

Подбор текстов и подготовка - Рома Пшибыловска-Братковская, Стефан Братковский.

* * * * * * *

Политические интеллектуалы могут быть скучными; О Холынском можно говорить что угодно, но только не это.

Его политиканство говорит больше о нем самом, чем о политике. Его взгляды являются частью его личности, которая в них выражена, и они имеют для нас такой же оттенок удивления, как и все в этом человеке. Ну и почему он был либералом, демократом и радикалом одновременно?

Он происходил, как и Домейко, из семьи "пограничных зубров", но не литовца, а белоруса - род Холыньских. откуда-то из-под Витебска. Лелевель даже отмечал, что Холыньский был «русским» (не без оснований, ведь его отец, Винцентий Голыньский, перешел на царскую службу, а мать, Эмма, была из рода Гончаровых-Мордвинов). Однако родителей Александра Яна Иоахима пришлось хоронить по-польски, поскольку тексты донесений не оставляют сомнений хотя бы в том, что он не был русским и ненавидел царизм.

[KAW, 1981]